Учебная работа. Эволюция военной стратегии КНР в период 1949–2015 гг
Эволюция военной стратегии КНР в период 1949–2015 гг.
Контрольная работа
Эволюция военной стратегии КНР в период 1949-2015 гг.
1. Исторический обзор эволюции военной стратегии КНР в период 1949 — 2003 гг.
военный китайский стратегия оборонный
Сложившаяся ситуация в Азиатско-Тихоокеанском регионе может быть рассмотрена с точки зрения ключевых положений такой теории международных отношений, как реализм.
В качестве рабочей теории был выбран реализм в виду нескольких причин. Во-первых, для того, чтобы защищать и продвигать свои интересы, государство вынуждено максимизировать свою относительную силу. При этом только лишь само государство заинтересовано в обеспечении собственной безопасности и, соответственно, увеличении относительной силы и укреплении потенциала влияния. Система международных отношений, которая определяется балансом сил, склонна отклоняться от состояния равновесия в тех случаях, когда какое-либо государство в одностороннем порядке увеличивает свою мощь. Анархичность характера международных отношений предполагает, что существует немалое количество угроз для государственной безопасности и реализации государственных интересов. В связи с чем, главной целью любого государства является обеспечение собственной безопасности. Чем больше государство, тем большим количеством ресурсов для обеспечения безопасности оно обладает. Но даже, несмотря на это, в полной безопасности себя ощущать никогда не могут даже сверхдержавы, поэтому государства всегда стремятся к повышению количественного и качественного уровней ресурсов, имеющихся у них в наличии. Акторы действуют в условиях неопределенности, что накладывает отпечаток на функционирование системы таким образом, что игроки, будучи не в состоянии распознать или знать наверняка намерения других игроков, при выборе сценария развития грядущих событий считают наиболее вероятным исходом наихудший из возможных. Так, мы можем видеть, что данная теория в точности описывает то, как развивается ситуация в АТР. Будучи заинтересованным в собственном усилении, Китай увеличивает расходы на оборонные и военные нужды, а также осуществляет территориальную экспансию, что приводит росту недоверия и напряженности в регионе, так как остальные игроки отказываются воспринимать не только экономический, но теперь и военный, рост Китая как меру, направленную исключительно на защиту, расценивая подобную тенденцию как угрозу собственной безопасности.
Иными словами, в этом случае срабатывает принцип «дилеммы безопасности», который предполагает, что увеличение безопасности одного игрока автоматически означает уменьшение безопасности другого.
С момента образования Китайской народной республики и по настоящее время в истории эволюции китайской военной и оборонной стратегии можно выделить четыре основных периода. Трансформация военного строительства Поднебесной в рамках каждого периода отражает перемены как во внутренней политике и государственной идеологии, так и в международном распределении сил. Каждое последующее поколение руководителей КНР имело свое собственное видение того, как должно проводиться военное строительство, и какую роль должен играть военно-силовой фактор в деле развития Китая.
Первый этап охватывает временной промежуток с 1949 г. по середину 1980-х гг. Военный курс страны формировался, в основном, под воздействием двух идейных течений военной мысли, советского и национально-специфического, обусловленного влиянием Мао Цзэдуна, в период правления которого увеличивалась интенсификация вовлеченности армии во внутреннюю политику, идеологию и государственное управление. С ростом конфронтации и напряженности в отношениях между Советским союзом и КНР, влияние со стороны СССР постепенно снижалось, в то время как специфика военных концепций, сформированных под довлеющим идеологическим воздействием, только усиливалась.
В период правления Мао в качестве одной из основных концепций выступала идея «народной войны», которая базировалась на том, что все население Китая рассматривалось как потенциально готовое к вступлению в боевые действия в любой момент. В сущности, основной расчет был на подавление противника массовостью применяемых сил, а победа должна была достигаться посредством применения принципа «брать числом», при этом уровню качества подготовки военных сил внимания практически не уделялось.
Одно из наиболее значительных отличий китайской военной мысли от советской заключалось в том, что китайская стратегия того периода основывалась на предпосылке, что китайская армия всегда ведет борьбу с превосходящими в материально-техническом, инновационно-технологическом или численном плане силами противника. В период гражданской войны Мао Цзэдуном была разработана концепция «активной обороны», которая также основывалась на предпосылке превосходства противника. Данная концепция подразумевала непрерывное уклонение от прямого столкновения с противником, даже равным китайской армии по численности, с упором на обходные маневры, разделение и ослабление противника. Победа должна была обеспечиваться за счет разгрома сил противника по частям, благодаря достижению локального превосходства сил китайской армии, в связи с чем, большую значимость приобретала способность армии к быстрому перемещению и оперативной смене позиций. Практическим воплощением этой концепции стало увеличение количества сухопутных войск в ущерб качественности их подготовки. Ввиду того, что концепцией предполагалось заманивание врага вглубь своей территории с последующим его разделением, ослаблением и уничтожением, необходимо было создание условий для ведения партизанской войны и обеспечения коммуникаций в тылу, для чего было создано народное ополчение. Помимо этого, предполагалось создание серии оборонных предприятий резерва вне предела досягаемости сил противника для возможности производства и поставок вооружений на фронт во время войны.
В течение рассматриваемого периода применялась концепция «трех задач» Народно-освободительной Армии Китая (НОАК), что подразумевало под собой, что армия должна выполнять одновременно функции боевого, рабочего и производственного отрядов.
Что касается военных действий на море, в тот период Китай ориентировался на концепцию «прибрежной обороны», которая полагала защиту от возможного вторжения США и СССР с моря.
С 1949 г. по середину 1980-х гг. была проделана масштабная работы и получены выдающиеся достижения. В первую очередь это относится к закладке фундамента для дальнейшего развития военного строительства КНР и создания национального оборонно-промышленного комплекса КНР. Несмотря на то, что последующим шагом КНР стала коренная реформация организации НОАК и отказ от наследия военной мысли Мао Цзэдуна в пользу иностранных подходов, концепция «активной обороны» продолжает выступать в качестве основы военной стратегии КНР, что было подтверждено в публикации последней «Белой Книги» по оборонной стратегии Китаем в 2015 г.. Областью, которую реформация не затронула, стала стратегия в сфере ядерного вооружения, основные положения которой не претерпели изменений и по сей день.
Китайско-вьетнамская война 1979 г., невзирая на тот факт, что обе стороны столкновения объявили о своей победе, выявила низкий уровень подготовки командного состава и мобильности НОАК, а также отсталость в вооружении и средствах связи. после конфликта началась массовая усиленная модернизация НОАК, чего также требовали и цели периода политики реформ и открытости, начавшегося в 1978 году.
Начало второго этапа в истории эволюции военной стратегии КНР относится к первой половине 1980-х гг. В этот период регулярная армия снова начинает формироваться по советскому образцу, а практика привлечения зарубежных технологий возобновляется.
На смену «трем задачам» НОАК Мао Цзэдуна приходит концепция «двух защит» Дэн Сяопина, которая концентрировалась на защите «социалистической родины» и «великолепного будущего политики четырех модернизаций».
Численность армии и количества военных округов стала сокращаться, при этом, процесс сокращения численности военных сил коснулся, в основном, сухопутных войск, часть из которых перешла в Народную вооруженную милицию Китая. Процесс сокращения продолжался с 1985 г. по конец 2000-х гг. За более чем 20 лет численность китайской армии была сокращена с 3,03 млн. человек (1991 г.) до 2,285 (2012 г.) млн. человек.
второй период развития вооруженных сил в Китае ознаменовался повышением интереса к возможности военных действий на море, хотя сухопутные силы все еще сохраняли положение основного вида войск, потребляя большую часть ресурсов, направляемых на военные нужды. Зампредседателя Центрального Военного Совета (ЦВС) КНР в 1988 — 1997 гг. Лю Хуацин поспособствовал выработке долгосрочной стратегии создания океанского флота, выдвинув концепцию «активной обороны в ближних морях». План по реформированию Военно-морских сил (ВМС) КНР включал два этапа. В течение первого этапа военно-морским силам Китая предписывалось освоить способы борьбы за право господства в водах в границах «первой цепи островов», постепенно продвигаясь к островам «второй цепи». С позиций китайских экспертов, «первая цепь островов» охватывает о-ва Рюкю, Тайвань, северную часть Филиппин и Японские острова. «вторая цепь островов» начинается с Бонинских островов на севере и проходит на юг через Марианские острова, Гуам и Каролинские острова. Распространение господства в границах «первой цепи островов» должно было решить проблемы с Тайванем и правом обладания КНР островами в Южно-китайском море. второй этап предусматривал строительство океанского флота.
кроме того, в январе 1988 г. КНР было завершено строительство самого большого современного по меркам Китая военно-морского порта площадью 10,7 квадратных километров, который мог позволить одновременно принимать на причалах десятки ракетных эсминцев.
Находившийся в то время у власти китайский лидер Цзян Цзэминь выступал в качестве идейного приемника взглядов Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина на оборонное строительство Поднебесной. В частности, на расширенном заседании Центрального Военного Совета КНР в январе 1993 г. им были выдвинуты следующие четыре тезиса. Во-первых, Цзян Цзэминь призывал в качестве основного направления придерживаться идей Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина о строительстве армии в новое время. Во-вторых, он отводил военной стратегии подчиненное положение по отношению к стратегии развития Китая. В-третьих, потенциальная война, с учетом особенностей которой должна была вестись военная подготовка, определялась как «локальная, с применением современной техники и высоких технологий». И, в-четвертых, Цзян Цзэминь полагал необходимым гибкое и правильное стратегическое руководство.
Согласно Цзян Цзэминю, методы ведения «народной войны» Мао должны были быть адаптированы к современным условиям таким образом, чтобы оставаясь в рамках концепции «народной войны», оснастить вооруженные силы Китая новейшей военной техникой и уделить внимание переобучению личного состава для обеспечения высокого уровня умений и квалификации в обращении с современным оборудованием. кроме того, высший руководящий состав также должен был принимать во внимание изменившиеся условия ведения войн нового типа с тем, чтобы быть способным адекватно осуществлять военное руководство и планирование, учитывая новую специфику.
Для того, чтобы объяснить появление новой военной стратегии, следует обратить внимание на претерпевшую изменения конъюнктуру международных отношений того периода. На момент 1993 г. произошел ряд событий, в корне изменивших расстановку сил на мировой арене. В первую очередь, коллапс Советского Союза и последовавший развал социалистических режимов в бывший странах СССР, повлек за собой необходимость переосмысления опыта СССР с тем, чтобы избежать повторения тех же ошибок.
В 1991 г., когда советский Союз уже балансировал на грани дезинтеграции, на первый план выдвинулась единственная оставшаяся сверхдержава, в роли которой выступали Соединенные Штаты Америки. обладая теперь вдвое большим влиянием, США попытались установить контроль над богатым нефтяными месторождениями Персидским заливом, через который, помимо прочего, пролегали крупные транспортные артерии перевозок энергоносителей. война в Персидском заливе многими экспертами оценивается как поворотный момент в истории развития и применения военной техники, в частности современной авиации, высокоточного оружия и информационных технологий. Существует мнение, что продемонстрированные в рамках операции «Буря в пустыне» достижения американских военных разработок стали одним из решающих факторов в переоценке КНР собственного военного потенциала. впоследствии Цзян Цзэминь в январе 1993 г. подчеркнет важность обладания преимуществами в сфере высоких технологий для перехватывания инициативы на поле боя.
Одним из элементов в видении Цзян Цзэминем роли военных сил Китая было расширение потенциальной сферы действия НОАК, куда включалось обеспечение безопасности в границах территории страны, ее территориальных вод, воздушного пространства над Китаем, а также защита национальных морских интересов Китая.
среди новых идей, получивших развитие в третий период строительства вооруженных сил КНР, были также концепции «ограниченной войны в современных условиях» и «быстрого реагирования». В рамках претворения этих концепций в жизнь должны были быть созданы оснащенные современным оборудованием и техникой относительно компактные боевые единицы, способные к оперативному реагированию в условиях локального конфликта.
В 1990-е гг. возможность провозглашения Тайванем независимости от материкового Китая в результате политических реформ, проводившихся на острове, стимулировала работы по созданию флота, который мог бы быть использован для давления на Тайвань в целях предотвращения его отделения.
вслед за активизацией мировых процессов модернизации и переоснащения военных сил новейшей техникой, Китаю удалось привлечь к военному строительству иностранные технологии, причем как западные, так и из стран бывших республик Советского Союза. Ускоренными темпами шло наращивание потенциалов противодействия воздушным атакам, что выражалось в увеличении выпуска баллистических ракет малой дальности (БРМД). одновременно с этим продолжался поиск возможных путей ассиметричного ответа на сохраняющееся технологическое превосходство стран Запада, в частности, США.
До 1998 г. армия Китая финансово обеспечивалась принадлежащими ей компаниями, что повлекло за собой рост коррупции и снижение качества военной службы. В связи с этим, с НОАК была снята необходимость выполнения хозяйственных функций, а Право осуществлять контроль над обеспечивающими коммерческими компаниями было передано органам по управлению госимуществом. кроме того, именно со второй половины 1990-х гг. начался активный рост объема вложений в оборонный сектор и расходов на военные нужды.
2. Исторический обзор эволюции военной стратегии КНР в период 2004 — 2014 гг.
четвертый период эволюции военного строения Китая начался в 2004 г. после того, как Ху Цзиньтао поставил перед армией такие задачи, как обеспечение поддержки лидирующего положения партии, гарантия безопасности в благоприятный для страны период, предоставление стратегической поддержки расширению национальных интересов, а также обеспечение мира и общего развития. Если прежде КНР готовилась исключительно к борьбе за Тайвань, защите своих границ и к локальным конфликтам, то теперь в стратегии Китая появился новый элемент распространения своего влияния за пределы своих границ, о чем говорят задачи по участию в обеспечении мирных условий для развития всего мира. подобная корректировка стратегии обусловлена, прежде всего, тем, что в это же время Китай, благодаря впечатляющим темпам экономического роста и достижениям экономического строительства, начинает осознавать себя как страна, претендующая на положение второй экономики мира, что, в свою очередь, предполагает расширение сферы влияния страны и необходимость обеспечения защиты своих интересов.
Если третий период характеризовался стремлением найти потенциальные ассиметричные ответы на превосходство западных технологий, то четвертый этап ознаменовался уже переходом к попыткам применения инновационных новшеств самостоятельно, посредством внедрения технологических новинок в китайское военно-промышленное Производство. Так, к 2020 г. предполагалось «догнать и перегнать» развитые страны по всем основополагающим направлениям военного строительства и производства современной военной техники и выйти на ведущие места по соответствующим показателям. За период с 2000 г. по 2010 г. Модернизация вооруженных сил в Китае затронула буквально каждый аспект военного строительства, от военного оборудования, системы подготовки персонала и практики учений и до каждого вида военных сил (см. Приложение 1).
характеристика потенциальной войны, к которой велись подготовительные действия, сменилась с «локальной войны в высокотехнологических условиях» на «локальную войну в условиях информатизации». Соответственно было скорректировано и основное направление, на которое делался главный акцент. Особое значения приобрели межвидовые операции, в связи с чем, увеличилось количество учений по отработке слаженных действий сухопутных и морских войск, а также военно-воздушных сил (ВВС). Для повышения уровня координации действий военных единиц всех видов, требовалось интенсивное развитие и реорганизация структуры как самих войск, так и методов управления ими.
«Белая книга» Китая о национальной обороне от 2006 г. гласит, что Модернизация обороны проводится в соответствии с долгосрочной стратегией развития, согласно которой к 2010 г. в делах модернизации должен был быть достигнут серьезный успех, 2020 г. определяется как год достижения серьезного прогресса, а к середине XXI в. предполагалось закончить осуществление долгосрочной стратегии модернизации и создать вооруженные силы такого уровня, который бы позволял одерживать победу в условиях информатизации. «Белая книга» от 2010 г. также определяет 2020 г. как этап, на котором уже будет достигнут серьезный прогресс в модернизации и информатизации, однако о середине XXI в. больше ничего не упоминается. Основной официальной стратегией, в соответствии с которой развивается дело военного строительства, продолжает оставаться концепция «активной обороны в новой эре».
В ходе реорганизации структуры сухопутных войск, часть дивизий и полков должна была замещена бригадами, руководство которыми было переданы штабам армейских групп. кроме того, в рамках автоматизирования и внедрения современных типов систем управления и связи для повышения уровня информатизации ведения боевых действий, проводились учения специализированных бригад, в ходе которых отрабатывалась тактика применения на поле боя современных видов связи и управления, предназначенных для координации действий войск различного типа.
Нововведения и разработки китайской военной мысли позволяли рядовым солдатам пехотных подразделений с помощью новейших средств связи и координации передавать информацию о необходимости точечного нанесения авиаудара со всеми необходимыми координатами непосредственно на несущий авиа-боеприпасы истребитель. Также современные информационные средства предоставляли возможность отправки цифровых карт позиций дислокации войск противника с подробным описанием расположения боевых единиц прямо в командные пункты управления, которые могли располагаться за линией боевых действий. Иными словами, рядовым бойцам впервые предоставлялась возможность фактического самостоятельного управления действиями авиации, что демонстрирует, насколько глубоко была проведена реорганизация не только средств связи и управления, но и самой структуры распределения полномочий внутри армейской иерархии. Это особенно ярко заметно, если принять во внимание, что прежде доклад о данных, полученных в результате разведки, должен был пройти немало ступеней вверх (командир взвода, командир роты, высший уровень) для того, чтобы повлиять на ход боевых действий. процесс принятия решений затягивался, а стратегически важный элемент внезапности и своевременного удара могли быть упущены. Теперь же возможности экстренного и адекватного реагирования, а также результативность, значительно повышались, благодаря скорости передачи информации посредством современных средств связи. При проведении обучения ВВС также применялась практика расширения полномочий в свободе принятии решений отдельных боевых единиц. помимо этого велись активные разработки и применения разведывательных средств, таких как беспилотный летательный аппарат (БПЛА) и разведывательных боеприпасов.
Руководящие звенья армейских подразделений также подвергались переобучению с целью приобретения навыков организации военных действий в условиях координации деятель войск разной специализации с применением современных средств связи.
Не менее важным элементом реформ являлось проявление повышенного внимания к увеличению мобильности войсковых соединений, что достигалось за счет маневров по переброске войск на десятки тысяч километров, как сухопутными маршрутами, так и по воздуху. Примечателен тот факт, что проводились учения по передислокации военных групп в районы высокогорья с последующей адаптацией и развертыванием учебных боевых действий. В частности, одним из таких районов, в который осуществлялась высадка войск, был Тибет, что выявляет стремление военного руководства Китая продемонстрировать наличие возможностей проведения боевых действий в неспокойных районах Тибета при возникновении таковой необходимости.
Параллельно развитию сухопутных войск, шло реформирование ВВС КНР. Сохраняя ориентацию на западные модели ВВС, КНР стремительно увеличивал потенциал обеспечения поддержки и сопровождения сухопутных сил с воздуха, а также возможности точечного поражения вражеских целей в глубине территории.
Повышенное внимание уделялось подготовке летчиков истребительной авиации и разработке комплексов дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО), оснащенных технологией АФАР (активная фазированная антенная решетка), а также развитию производства современных средств противовоздушной обороны (ПВО). Для повышения мобильности авиационных соединений проводилась интенсификация учений по дозаправке в воздухе. однако на 2012 г. у КНР отсутствовали самолеты-заправщики современного типа, обладающие достаточной грузоподъемностью. Также в рамках повышения мобильности велись работы по интенсивному увеличению выпуска транспортной военной авиации для обеспечения возможности переброски нужного количества войск, оснащенных всем необходимым оборудованием, в любую точку мира. Для сокращения отставания китайской авиации с Россией и странами СНГ (Белоруссией и Украиной) в 2011 — 2012 гг. были заключены соглашения на покупку Ил-76 и Ил-78. существуют предположения, что КНР больше не будет осуществлять закупки в связи с ведением работ по разработке военно-транспортного самолета Y-20. однако самые крупные поставки из России касались авиадвигателей. Так, в период с 2005 г. по 2010 г. «Рособоронэкспорт» заключил с Китаем сделки на поставку двигателей РД-93 в количестве 100 штук, а в 2014 г. был заключен контракт на поставку последующих 100 штук РД-93 до 2016 г. В 2011 г. в Китай было поставлено 150 двигателей АЛ-31Ф (стоят на российских Су-27) для истребителей J-11 и 123 двигателя АЛ-31ФН для истребителей типа J-10. Также в 2012 г. был заключен крупный контракт по поставке Россией Китаю еще 140 двигателей АЛ-31Ф. Согласно оценкам «Рособоронэкспорта», от совокупного объема российского военного экспорта в Китай двигатели для самолетов составляли около 90%.
ВМС КНР, также как и военно-воздушные силы, сумели в период с 2000 г. по 2010 г. достигнуть значительных результатов в процессе модернизации. Боевые корабли, строительство которых ведется Китаем на серийной основе, по технологической оснащенности близки моделям ВМС США, несущим на борту систему «ИДЖИС» (AEGIS combat system), централизованную и автоматизированную систему управления и контроля, оснащенную мультифункциональной фазированной РЛС, способной одновременно вести операции против многоцелевых угроз с воздуха, земли и подводных лодок. В 2012 г. в фазу реализации вступила авианосная программа, в частности, был спущен на воду авианосец Ляонин, построенный на основе закупленного у Украины авиакрейсера «Варяг».
Ведущей миссией стратегии модернизации китайского военного флота оставалась обеспечение объединения родины, то есть, присоединения Тайваня к материковому Китаю. По меньшей мере, ВМС КНР должны были быть способны обеспечить невмешательство военных сил США в возможный вооруженный конфликт, связанный с Тайванем, или же, на крайний случай, максимально уменьшить эффективность действий американского военного флота. Иными словами, все силы должны были быть направлены на изоляцию конфликта вокруг Тайваня. Этому может поспособствовать применение противокорабельных баллистических ракет, Производство которых активно наращивается КНР, а также не последнюю роль может сыграть растущий парк подводных лодок и береговой авиации.
В то же время среди целей стратегического развития ВМС можно выделить реализацию китайских претензий на острова в Южно-Китайском и Восточно-китайском морях, обеспечение безопасности морских транспортных артерий в Индийском океане и Южно-Китайском море и обеспечение возможности осуществления мер по эвакуации китайского населения из зон военных и гражданских конфликтов, а также поддержание международного авторитета Китая посредством участия как в межгосударственных военных учениях, так и в международных гуманитарных миссиях.
Что касается военной стратегии КНР в сфере ядерных вооружений, китайское руководство строго придерживается стратегии «ограниченного развития», при этом оставляя за собой Право иметь технические мощности, позволяющие при нападении на КНР или шантажа КНР возможностью нанесения ядерного удара, нанести ответный удар соответствующей разрушительной силы. При этом, Китай подчеркивает строгий отказ от участия в борьбе за ядерный паритет с США и Россией. КНР оставляет за собой Право применения ядерного вооружения исключительно в случае вторжения противника на территорию Китая, однако это одновременно означает, что КНР может нанести ядерный удар по Тайваню, который КНР считает своей территорией.
За первое десятилетие XXI в. Китай осуществил стремительный рывок в военно-оборонном и военно-техническом строительстве. Достигнутые результаты могут укрепить уверенность китайского руководства в способности КНР распространить свое влияние далеко за пределы собственных территориальных границ или же, по меньшей мере, раздвинуть эти территориальные границы. Так, эта потенциальная тенденция уже нашла отражение на практике. Речь идет, в первую очередь, о конфликте в январе 2013 г. вокруг островов Сенкаку/ Дяоюйдао, Право на которые оспаривается Китаем и Японией. после захватов 19 и 30 января 2013 г. японских вертолета и эсминца, Китая в одностороннем порядке объявил о создании зоны ПВО вокруг Дяоюйдао, заявив о необходимости для иностранных самолетов оповещать Китай о планируемых полетах в новообразованной зоне ПВО. В противном случае, Китай оставлял за собой Право сбивать иностранные самолеты.
Китай продолжает расти как в политическом и экономическом, так и в военном отношении. дальнейший этап его развития и эволюции военной стратегии на современном этапе (2015 — 2016 гг.) будут рассмотрены в следующем пункте.
3. «Белая книга» по военной стратегии КНР 2015 г.
По мере того, как НОАК становится способна выполнять все более широкий круг задач разнообразной степени сложности, цели, ставящиеся перед армией, также эволюционируют. В ближайшей перспективе НОАК стремится улучшить свои возможности в различных пространственных и функциональных областях, включая методы ведения информационной войны, увеличение возможностей для трансрегиональной и межрегиональной мобильности, возможности осуществления маневров на дальние дистанции, эффективную борьбу с терроризмом, укрепление морских и воздушных военных сил, а также активность по надежному стратегическому ядерному сдерживанию. «белая книга» КНР от 2015 г. под названием «Военная стратегия Китая» определяет участие Китая в международном сотрудничестве по обеспечению безопасности, осуществляемом в рамках совместных наземных, воздушных и морских операций, а также операции в отдаленных районах мира, как деятельность по защите расширяющихся национальных интересов Китая.
мая 2015 г. Китай выпустил десятую «белую книгу» по военной стратегии. Пекин использует публикацию «Белых книг» в качестве инструмента для снижения обеспокоенности мировой общественности в связи с активной военной модернизацией Китая, а также для обеспечения большей прозрачности военного строительства. В целом, новое издание не содержит существенных отличий от издания 2013 г., однако выделяет или уточняет некоторые аспекты существующей стратегии, помогая понять точку зрения Китая на собственную безопасность и его меняющиеся оборонные приоритеты. «белая книга» 2015 г. существенно возвышает стратегическую значимость морских вопросов, утверждая, что традиционное предположение о том, что «земля важнее моря» должна быть отвергнута раз и навсегда. При описании «стратегических руководящих принципов» для концепции «активной обороны», которая сохраняет свои позиции как один из принципиальных элементов военной стратегии КНР, особое внимание уделяется военным действиям на море, что сигнализирует о том, что «угрозы с моря» рассматриваются Китаем в качестве самых актуальных угроз. Кроме того, Китай полагает, что наиболее вероятным театром военных действий также могут стать именно морские пространства.
В «Белой книге» также отмечается необходимость перехода ВМС НОАК от обеспечения исключительно прибрежной защиты к положению силы, которая способна играть роль глобального значения. В отличие от предыдущих «белых книг», в которых прибрежная зона означалась как область основного применения военно-морских сил НОАК, «белая книга» 2015 г. отмечает, что ВМС НОАК будут постепенно переключать внимание с защиты прибрежных вод на комбинированную защиту прибрежных вод и открытых морских пространств. Этот сдвиг в приоритетах уже находит отражение в новых закупках НОАК, подготовке кадров, а также проводимых операциях. Также в «белой книге» рассматриваются морские территориальные споры, при этом отмечается, что по всем вопросам, касающимся территориального суверенитета и морских прав и интересов Китая, некоторые из соседей Китая по морю предпринимают провокационные действия и усиливают свое военное присутствие на рифах и островах Китая, которые они незаконно заняли. В «Белой книге» напрямую не уточняется, как именно Китай будет реагировать на воспринимаемые оскорбления его суверенитета в морской сфере. В других местах текста, однако, утверждается, что Китай будет искать баланс между защитой национальных прав и интересов и поддержанием стабильности, а также будет стремиться к предотвращению кризиса. Хотя положения касательно морских территориальных споров Китая кажутся довольно двусмысленными и расплывчатыми, можно с долей уверенности утверждать, что отношения между двумя зачастую противоречащими целями Китая, как то защита территориального суверенитета и сохранение мирных отношений с другими претендентами, довольно эластичны, и можно ожидать, что Китай скорее будет использовать гибкий подход к разрешению споров, а не пытаться отстоять свои права любой ценой.
Как и в предыдущих «Белых книгах», в издании от 2015 г. иллюстрируется ситуация в области национальной безопасности Китая. В целом, почти полностью, ситуация совпадает с описанной в «Белой книге» от 2013 г.: перспективы для безопасности Китая благоприятны, но приходится сталкиваться с локализованными угрозами. Китай оценивает мир как более или менее спокойное место, так как риск крупномасштабной войны неуклонно снижается. С другой стороны, конфликтный потенциал локализованных войн и столкновений в рамках этнических, религиозных, приграничных и территориальных споров только растет. Также повышается уровень нетрадиционных угроз безопасности, таких как терроризм, пиратство, стихийные бедствия и эпидемии.
новая «Белая книга» определяет комплексную обстановку в области безопасности как «новые условия» и выдвигает несколько «новых требований» к Китаю для успешного выполнения его миссии и стратегических задач в свете сложностей «новой ситуации». Также в тексте задействуется множество отсылок к тому, что Китай переживает важный период стратегических возможностей, который позволит ему подготовиться для ответа на потенциальные угрозы и вызовы, а также предоставит возможность реализовать «китайскую мечту великого национального возрождения».
Эти «новые требования» призывают вооруженные силы Китая «работать больше, чтобы создать благоприятную стратегическую обстановку», «обеспечить прочную гарантию безопасности для мирного развития страны», «постоянно проводить инновации стратегического руководства и оперативной мысли с тем, чтобы обеспечить возможность ведения боевых действий и достижения победы», «обращать пристальное внимание на проблемы в новых областях безопасности», «захватить стратегическую инициативу в военной конкуренции», «принимать активное участие в региональном и международном сотрудничестве в области безопасности», «эффективно защищать интересы Китая за рубежом» и «продолжать следовать пути военно-гражданской интеграции, активно участвовать в экономическом и социальном строительстве страны и твердо поддерживать социальную стабильность, так, чтобы оставаться верной силой для отстаивания правящей позиции Коммунистической партии Китая».
В «Белой книге» делается акцент на комплексную обстановку в области безопасности, включая традиционные, нетрадиционные, внутренние и внешние угрозы, что отражает восприятие Китаем уязвимости своей позиции. Сфера его интересов расширяется, что влечет за собой соответствующее расширение военной миссии Китая с акцентом на сохранение территориальной целостности, проекции силы, обеспечение безопасности китайских граждан и коммерческих организаций за границей, а также обеспечение оптимальных условий для дальнейшего экономического роста и устойчивости правящей роли КПК.
«Белая книга» постановляет, что «Космос и киберпространство стали новыми господствующими высотами в стратегической конкуренции», и что Китай будет стремиться к достижению достаточного оборонного потенциала в обеих этих сферах с тем, чтобы защитить экономические и стратегические интересы. В «белой книге» подчеркивается, что в этих сферах Китай выступает исключительно с позиций защиты. Кроме того отмечается, что Китай выступает против «вепонизации космоса и гонки вооружений в космической сфере», а также то, что Китай является «одной из основных жертв хакерских атак, сталкиваясь с серьезными угрозами своей кибер-инфраструктуре». Опора Китая на Космос будет продолжать расти, так как большинство современных систем дальнего действия, применяемых НОАК, требуют беспрепятственного доступа к этим областям, как, например, для C4ISR и целенаведения.
кроме предоставления регулярного обновления по основным темам (например, военная модернизация, международное сотрудничество в области безопасности, оценка состояния безопасности Китая), в каждом издании уделяется внимание конкретным специфическим темам. Одна из таких тем касается человеческого капитала и организационного управления НОАК. «идеологическое и политическое строительство» определяется как высший приоритет для НОАК, а «Белая книга» призывает вооруженные силы Китая «усовершенствовать систему военных кадровых ресурсов» за счет формирования строгой дисциплины, модернизации управления вооруженными силами, реформирования военного образования, профессиональной подготовки, а также системы набора в военные силы.
В «белой книге» несколько раз подчеркивается важность «абсолютного подчинения военных руководству КПК». Целый раздел «белой книги» посвящен «углубленному развитию гражданско-военной интеграции», в котором выделяется необходимость более консолидированного, скоординированного и упорядоченного механизма защиты проведения политического курса со стороны гражданского и военного руководства Китая. Примечательно, что «белая книга» сообщает, что НОАК будет «создавать систему и рабочий механизм общего и скоординированного планирования и управления». Это, среди других признаки, свидетельствует о том, что правительство Си Цзиньпина стремится централизовать и жестко контролировать принятие решений по национальной безопасности Китая. В разделе под названием «Подготовка к военной борьбе» подчеркивается еще одна ключевая тема администрации Си Цзиньпина: необходимость для Китая готовиться к борьбе и победам посредством проведения учений «в реалистичных условиях». Отмечается, что НОАК интенсифицирует проведение учений в разнообразных условиях и по разнообразным сценариям, а также создаст систему надзора и инспекции проведения учений с тем, чтобы включить бои в реальном режиме в систему подготовки. Это свидетельствует о такой слабости НОАК, как отсутствие реального боевого опыта.
4. Военная стратегия КНР на современном этапе
Китай строит современные и регионально мощные вооруженные силы с ограниченными, но растущими способностями для проведения операций вдали от непосредственных границ Китая. Китай предпринимает последовательные и обширные усилия на протяжении уже более чем 25 лет, чтобы превратить вооруженные силы Народно-освободительной армии Китая (НОАК), из тяжелых пехотных и низкотехнологичных в оснащенные высокими технологиями и развитыми системами связи силы, продолжая при этом делать акцент на совместных операциях, а также военно-морских и военно-воздушных силах. В ходе этой модернизации Китай делает упор на превалирование качества над количеством: численность военнослужащих и некоторых военных видов вооружения (например, самолеты, танки, некоторые типы судов) сокращается при одновременном увеличении совокупного силового потенциала.
С 2005 г. по 2014 г., официальный военный бюджет Китая увеличился в среднем на 9,5% в год в реальном исчислении, что позволяет НОАК улучшить своей потенциал во многих областях. Военно-морские силы НОАК обладают тихими подводными лодками, крупными надводными кораблями с улучшенными средствами противовоздушной обороны и противокорабельными крылатыми ракетами дальнего радиуса действия, кроме того, зарождается программа авианосцев. Новые возможности военно-воздушных сил включают в себя современные истребители и различные беспилотные летательные аппараты (БПЛА) на стадиях производства и разработки. НОАК увеличила количество и точность своих баллистических ракет для как ядерных миссий, так и для нанесения обычных ударов. Китай запустил многочисленные спутники для военной связи, наблюдения и навигации, а также разработал разнообразные противокосмические потенциалы космического базирования. Кибероперации НОАК сложнее поддаются характеристике, но отчеты показывают, что Китай инвестировал в эту область значительные средства.
В настоящее время НОАК на две трети состоит из сухопутных войск. План Китая сократить 300 тыс. войск в ближайшем будущем может изменить соотношение структуры сил и руководства в пользу военно-морских и военно-воздушных сил. Наряду с действующими и резервными силами НОАК, Китай содержит Народную вооруженную милицию, военизированные силы полиции, чья основная задача заключается в обеспечении внутренней безопасности (например, в качестве ОМОНа в случаях крупных беспорядков). Китай также имеет формальное «ополчение», состоящее из граждан, которые будут призваны помогать НОАК с внутренними функциями безопасности и логистики во время войны. Лояльность НОАК правящей коммунистической партии Китая сформировала историю НОА и ее нынешние функции. Министерство национальной обороны Китая не управляет НОАК, но вместо этого управляет взаимодействием НОАК с иностранными военными и оборонными ведомствами. КПК осуществляет гражданский контроль НОАК через Центральный военный совет (ЦВС), влиятельный органом в китайской политической системе, в настоящее время возглавляемый Генеральным секретарем КПК Си Цзиньпином. В конце 2015 г. и начале 2016 г., Китай наметил основные реформы в организации НОАК. Реформы имеют несколько поставленных целей, в том числе: рационализация структуры вооруженных сил для соответствия текущей обстановке в области безопасности Китая, улучшение структуры объединенного (межвидового) командования и управления, централизация административного управления под руководством ЦВС, усиление надзора в целях искоренения коррупции, а также улучшение системы профессионального военного образования. Многие детали организационной реформы по состоянию на март 2016 г. остаются неясными, но масштабы далеко идущих изменений указывают на то, что военная Элита Китая настроена разрешить глубоко укоренившиеся проблемы. Если судить по срокам проведения реформ, можно предположить, что китайские лидеры оценивают окружающую обстановку в области безопасности как достаточно стабильную для того, чтобы позволить период внутренней дезорганизации на время реализации процесса реформ.
Китай делит свою территорию на пять больших округов, каждый из которых охватывает, по меньшей мере, три провинции или автономных района. До того, как были заявлены организационные реформы НОАК, насчитывалось семь областей, так называемых военных округов, которые функционировали в качестве административных организаций, отвечающих за обучение и иную подготовку в мирное время и, возможно, способные выступать в качестве временных оперативных военных штабов управления на случай угроз национальной безопасности. Новое деление, как сообщается, сократит количество административных функций, выполняемых округами, и вместо этого они сосредоточатся на интеграции межвидовых (совместных) операций в оперативную структуру управления.
Принцип «активной защиты» по-прежнему является стратегическим ориентиром для национальной безопасности Китая. «Активная оборона» подразумевает не атаковать, если Китай не подвергся нападению, но захватить инициативу на «оперативном уровне», как только безопасность Китая окажется под угрозой «на стратегическом уровне». Китайские военные руководители описывают концепцию «активной обороны» как «в целом» стратегически оборонительную, но «в частностях» оперативно наступательную для достижения целей, которые воспринимаются как стратегически оборонительные. Эта трактовка может быть использована, чтобы оправдать превентивный удар, если лидеры Китая сочтут, что стратегические интересы страны находятся под угрозой. Американские эксперты по НОАК полагают, что Китай может нанести военный удар первым в ответ на иностранные невоенные действия, например, в политической сфере, если Пекин расценит эти действия как прямая угроза Китай на стратегическом уровне.
нынешний лидер Си Цзиньпин видит развитие вооруженных сил как необходимость для реализации «китайской мечты», что, согласно Си, подразумевает современный, сильный и процветающий Китай. Си делает акцент на развитии реальных боевых возможностей НОАК в качестве основного момента приложения усилий по военной модернизации, призывая военных улучшать «реальную боевую осведомленность» и быть в состоянии «бороться и выиграть войну». Си провел интенсивную кампанию по борьбе с коррупцией во всех вооруженных силах, а также было проведено расследование среди должностных лиц высших военных руководящих чинов, и виновные были подвергнуты наказанию. Аналитики высказывают предположения, что коррупционные расследования используются, чтобы укрепить поддержку Си и его плана военных реформ, который призван увеличить лояльность по отношению к КПК.
Другие сферы военной реформы включают в себя ускорение темпов модернизации, создание эффективной системы объединенного (межвидового) командования, улучшение подготовки с учетом условий реального боя, культивирование опытного и квалифицированного персонала, а также улучшение контроля над вооруженными силами через ЦВС.
мнение китайского руководства о национальной безопасности основывается на его понимании всеобъемлющих глобальных тенденций в сочетании с особенностями внутренней ситуации Китая. «белая книга» по военной стратегии от 2015 г. еще раз подтверждает, что Пекин ожидает, что общая благоприятная внешняя среда будет оставаться неизменной, по крайней мере, еще несколько лет. Китайские лидеры считают, что страна находится в периоде "стратегических возможностей" при незначительном количестве серьезных угроз и множестве возможностей, используя которые Китай может увеличить свою комплексную национальную мощь, международную конкурентоспособность и влияние. Тем не менее, некоторые китайские наблюдатели также отмечают, что после 2020 г. Китаю, возможно, придется приспосабливаться к новым реалиям и вызовам, включая стратегическое внимание со стороны США, предполагаемые угрозы со стороны усиливающейся в военном отношении Японии, хрупкую мировую экономику, а также необходимость модернизации собственной модели экономического развития. Китай видит в качестве еще одной благоприятной тенденции продолжение траектории движения мира в сторону многополярности, что Китай связывает с ощутимым снижением статуса Соединенных Штатов как сверхдержавы. Утверждается, что стратегическое перебалансировка сил США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, с усилением военного присутствия и укреплением сетей военных альянсов, является основной причиной региональной нестабильности, а не усилия Китая по расширению контроля над объектами территориальных претензий КНР. «белая книга» ссылается на «вмешательство» в дела в Южно-Китайском море и миссии наблюдения, направленные на Китай, что, предположительно является намеком на действия США, как на достаточные причины для защиты Китаем своих морских интересов. Другие предполагаемые угрозы включают потенциальную ремилитаризацию японии, "морских соседей", которые провоцируют Пекин в морских районах, якобы сепаратистские силы на Тайване, Тибете и Синьцзяне, и якобы «антикитайские» силы, преследующие цели проведения демократической революции в Китае. Следует отметить, что Китай заявляет, что его уязвимость возросла, поскольку его зарубежные интересы расширились, в частности, это касается энергоресурсов, морских каналов связи, морских транспортных путей и активов за рубежом. Китайские аналитики подчеркивают, как растущий спрос Китая на природные ресурсы из-за рубежа, особенно нефти и газа, создают проблемы в области обеспечения безопасности, что требует более сильного военно-морского флота. другой тенденцией, постоянно представляющей потенциальную угрозу для Китая, по словам Пекина, является распространение все более сложных дальнобойных, точных, умных, беспилотных видов вооружений, а также вооружений типа «стелс». Подтверждается, что космическое пространство и киберпространство превращаются в области решающих сражений, кроме того, указывается, что интеграция информационных технологий в дело ведения боевых действий (так называемая «информатизация») только ускоряется. При оценке китайской военной мощи, наряду с возможностями НОАК, намерения лидеров Китая в отношении использования НОАК также являются ключевым фактором. Тем не менее, в отличие от материальных возможностей, которые меняются сравнительно медленно и не могут быть полностью скрыты, стратегические намерения могут меняться достаточно быстро, и их трудно оценить с высокой степенью достоверности. Отсутствие прозрачности в отношении военных сил Китая усугубило озабоченность других стран по поводу его усилий по военной модернизации. руководство Китая не является монолитным, так что возможно, что различные фракции могут иметь различные стратегические цели. Правительство КНР не раз объявляло о своих стратегических намерениях в многочисленных официальных заявлениях, хотя смысл некоторых концепций остается неясным, и риторика Китая не всегда согласуются с действительностью. Китай утверждает, что его внешняя политика носит оборонительный характер, и что он следует «по пути мирного развития». В докладе XVIII съезда КПК, состоявшегося в 2012 г., было заявлено, что национальными целями обороны Китая являются обеспечение суверенитета, безопасности страны, а также территориальной целостности, и защита условий для ее мирного развития. Построение «мощных вооруженных сил, которые соизмеримы с международной репутацией Китая» представляется в качестве стратегической задачи модернизации Китая. В докладе также выражается намерение Пекина увеличить активность НОАК в деятельности, касающейся вопросов международного сотрудничества. В своей речи на военном параде в Китае в сентябре 2015 г., Си Цзиньпин заявил: «Независимо от того, насколько сильнее КНР может стать, Китай никогда не будет стремиться к гегемонии или расширению».
Приложения
Модернизация НОАК по типу военных сил, 2000 — 2010 гг.
Источник: 2011 DOD CMSD, с. 43.
количество современных и устаревших моделей истребителей НОАК, 1990 — 2014 гг.
Источник: Michael S. Chase, Jeffrey Engstrom, and Tai Ming Cheung, et al., Chinas Incomplete Military Transformation: Assessing the Weaknesses of the Peoples Liberation Army (PLA), RAND Corporation, Santa Monica, CA, 2015, p. 102; data from IISS, various years.
Прим.: PLANAF (ВВС МВФ НОАК).
Военный персонал и персонал службы безопасности
(численность приблизительная)
Источник: The Military Balance 2016, International Institute for Strategic Studies (London: Routledge, 2016).
