Учебная работа. Ближневосточное направление современной внешней политики Ирана
Ближневосточное направление современной внешней политики Ирана
Контрольная работа
Ближневосточное направление современной внешней политики Ирана
Содержание
1. Отношения Ирана с Палестиной и Израилем
. отношения Ирана со странами Персидского залива и Йеменом
. Развитие ирано-иракских отношений
Литература
1. отношения Ирана с Палестиной и Израилем
«Израиль должен быть стерт с карты мира». Это высказывание Махмуда Ахмадинежада точно описывает отношение Ирана к Израилю в годы его президентства (2005-2013). Внешнеполитический курс Ахмадинежада отличался религиозным фанатизмом и особой ненавистью к Израилю. Мировое сообщество было обеспокоено громкими заявлениями против Израиля, понимая, что Иран вряд ли сможет применить свой ядерный потенциал, а выгоды от поддержки палестинцев довольно сомнительны. Однако на протяжении своего президентского срока Ахмадинежад проводил многочисленные конференции, посвященные критике Израиля. К примеру, в 2006 году прошла конференция «мир без сионизма», центральной темой которой было отрицание Холокоста и обвинение Израиля в использовании этого исторического события в популистских целях, чтобы заручиться поддержкой. кроме этого, президент Ирана критиковал арабские страны, которые признавали существование Израиля легитимным — «Исламский народ не может позволить своему историческому врагу жить в сердце Исламского мира с гарантированной безопасностью». Стоит отметить, что политическая Элита Ирана не поддерживала подобную антиизраильскую риторику президента, поскольку полагала, что это в большей степени вредит самому Ирану, нежели Израилю и его союзникам. Так, самая крупная реформистская политическая партия Ирана «Фронт Мошарекат» заявляла, что такая открытая жесткая риторика не принесет выгоды ни Ирану, ни палестинцам, а только поспособствует созданию Израилем и Западом союза против Ирана. более того, антисемитская позиция Ирана ставит под угрозу возможность некоторых арабских государств развивать сотрудничество с Израилем. В 2008 году к всеобщему удивлению Ахмадинежад сделал заявление, что Иран примет любое решение палестинцев в отношении урегулирования арабо-израильского конфликта, даже если это будет решение о создании двух независимых государств. Главное, чтобы решения принимались в ходе свободных референдумов Палестины. Однако скептически настроенные политические деятели рассматривали в этом заявлении иранского президента попытку манипулировать международным сообществом.
Камнем преткновения в ирано-израильских отношений является Иранская ядерная программа. Израиль опасается, что в случае если Ирану удастся создать ядерное оружие, он сможет изменить правила игры и спровоцировать гонку ядерного вооружения на Ближнем Востоке. Также стоит отметить, что страны, к примеру, Саудовская Аравия, которые конкурируют с Ираном в регионе, могут начать свой процесс по созданию оружия массового уничтожения. Такой расклад никак не может устраивать израильское руководство, поскольку создает угрозу национальной безопасности. Израиль не может допустить превращения Ирана в региональную силу. В противном случае, можно предположить, что ХАМАС и Хизбалла также усилят свое влияние. Беспокойство израильских властей обусловлен тем, что Иран сможет «предоставить ядерную бомбу одному из своих ближайших союзников, скорее всего Хизбалле» или же перейти к открытой атаке Израиля. В свете вышеизложенного, неслучайно, что премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху рассматривал Иран, как внешнюю угрозу, сравнив в 2008 году Ахмадинежада с Гитлером. В то же время, Израильское разведывательное ведомство было не согласно с позицией Нетаньяху о том, что президент Ирана представляет реальную опасность израильскому режиму, поскольку окончательные решения по вопросам внешней политики принимаются именно Верховным лидером Хаменеи. Вариант начала военных действий со стороны Израиля против Ирана рассматривается, как невозможный. Атака Израиля может привести к затяжной войне не только с Ираном, но и с его союзником — Сирией. таким образом, возникает вопрос, является ли Иран действительно реальной угрозой национальной безопасности Израиля. От ответа на этот вопрос зависит необходимость и целесообразность проведения военной операции Израилем для уничтожения иранских ядерных объектов.
Важно отметить, что напряженные отношения у Ирана складывались в годы правления Ахмадинежада не только с Израилем, но и с Палестинской Национальной Администрацией (ПНА). Президент Ирана критиковал действия главы ПНА М. Аббаса за участие в мирных переговорах с израильской стороной. В 2010 году в Вашингтоне состоялась встреча, посвященная вопросу урегулирования арабо-израильского конфликта, между Аббасом и Нетаньяху. Ахмадинежад говорил о бесполезности этих переговоров и, что судьба Палестины должна решаться на палестинской земле, а не на территории других государств.
Провокационные заявления президента Ирана в адрес и Израиля, и ПНА привели к конфликту с шиитскими религиозными деятелями, которые обвиняли Ахмадинежада в борьбе за власть с Верховным лидером, тем самым пытаясь ограничить властные полномочия представителей духовенства. Как выразился исследователь из Центра Карнеги К. Саджадпур: Ахмадинежад «…видел себя лидером революции…Его не устраивала роль лишь президента…». Но в Иране есть место только для одного лидера. Согласно Конституции ИРИ, эту роль выполняет Верховный лидер, а не президент.
Таким образом, антиизраильская риторика Ахмадинежада, его критика действий руководства Палестинской Администрации ставили под угрозу не только репутацию страны на международной арене, но и внутреннюю стабильность политической системы. Приход к власти в 2013 году президента Х. Рухани, приверженца более умеренных взглядов, дал надежду на реабилитацию имиджа Ирана в глазах мирового сообщества и налаживание отношений с Западом и Израилем.
До сегодняшнего дня официальной позицией Исламской Республики остается непризнание Израиля легитимным государством. Несмотря на это, антиизраильская риторика при Рухани смягчилась. В средствах массовой информации президент Ирана поздравил всех евреев с наступлением Нового года, а также Тегераном была предоставлена финансовая помощь Еврейскому госпиталю. Эти шаги свидетельствуют о постепенном отходе от конфронтационной политики в сторону более гибкого и мирного внешнеполитического курса. однако тесные контакты с Хизбаллой на юге Ливана и с палестинскими активистами по-прежнему поддерживаются. Рухани сравнивает сионистский режим с «опухолью, которую необходимо удалить». Верховный лидер Хаменеи весьма категоричен в своих высказываниях об Израиле. известно его сравнение Израиля со «злой бешеной собакой» за несколько часов до начала переговоров в Женеве по вопросу иранской ядерной программы в 2013 году. С уходом Ахмадинежада с поста президента отрицание Холокоста иранским руководством не прекратилось. Безусловно, конференции и публичные выступления о развенчании мифа о Холокосте не проводились при Рухани, однако среди иранского общества бытовала убежденность, что Холокоста никогда не было в истории человечества. Эту линия активно поддерживал Верховный лидер Ирана Хаменеи. Шеф-редактор иранской газеты «Каихан», которая находится под контролем Хаменеи, писал, что «Холокост — это не что иное, как миф, выдуманный сионистами… Нет и капля сомнения, что история про Холокост полная ложь». Так, у Израиля и его союзника, США, складывается мнение, что по своей сути Ахмадинежад и Рухани ни чем не отличаются, различие лишь в манере подачи. Подчеркивая в своей инаугурационной речи необходимость перехода к концепции «умеренности и мудрости» во внешней политике, по факту никаких действий, подтверждающих обещания президента, пока не последовало, как уверены западные эксперты. Премьер-министр Израиля Нетаньяху настаивал на усилении давления и санкций в отношении Ирана, полагая, что внешнеполитический курс Рухани является продолжением курса Ахмадинежада. однако являющийся в то время президентом Израиля Шимон Перес не был так скептически настроен, считая, что приход к власти Рухани изменит к лучшему двусторонние отношения. Кабинет премьер-министра опасается дальнейшего обогащения урана иранской стороной в целях создания ядерного оружия и нанесения удара по Израилю. В своем интервью газете «Аль-Шарк Аль-Аусат» Рухани отметил, что иранская ядерная программа носит исключительно мирный характер, однако из-за недоверия со стороны Израиля Совет Безопасности ООН принимает неэффективные меры, направленные против Ирана. Иран, в свою очередь, стремится достичь понимания между странами посредством диалога.
В отношении решения арабо-израильского кризиса иранское руководство придерживается позиции, что для мирного урегулирования кризиса необходимо полное восстановление в правах палестинцев. Иран будет продолжать помогать Палестине в разрешении конфликта. несмотря на то, что отношения с ХАМАС у Ирана осложнились после начала конфликта в Сирии, обе стороны едины во мнении о необходимости сопротивления сионизму. Заместитель министра иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан заявил в интервью Иранскому новостному агентству, что поддержка Палестины должна быть приоритетом для всего исламского мира.
2. отношения Ирана со странами Персидского залива и Йеменом
Победа Ахмадинежада на президентских выборах в Иране была воспринята странами Персидского залива как новый этап в развитии тесных отношений между странами. король Саудовской Аравии Фахд был одним из первых, кто поздравил Ахмадинежада. страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива выразили надежду, что новый президент будет работать в направлении улучшения сотрудничества Ирана с его соседями. В свою очередь, президент Исламской Республики заявил: «Мы станем свидетелями развития отношений с Мусульманским миром и странами региона. Это станет приоритетом нашей внешней политики. Персидский залив — это залив мира и справедливости. Мы ищем понимания и дружественных взаимоотношений со странами Персидского залива, чтобы защищать наши общие интересы». В то же время бывший министр образования Кувейта Ахмед Аль-Рубеи выразил опасения, что победа нового президента приведет только к изоляции Ирана в регионе и ослаблению связей с государствами Персидского залива. С 2006 года появляются заметные осложнения в отношениях между Ираном и арабскими монархиями.
руководство Саудовской Аравии стало расценивать некоторые публичные заявления Ахмадинежада экстремистскими, а также обратилось с рекомендациями к иранскому правительству остановить разработку ядерной программы в военных целях. Также в газете «Халидж Таймс онлайн», печатающейся в Дубае, стала появляться критика в адрес внешней политики президента Ирана, отмечая изменение отношений с одним из семи эмиратов ОАЭ в худшую сторону. В декабре 2007 года президент Ирана посетил впервые ежегодный саммит ССАГПЗ, проходивший в Дохе. На этом саммите Ахмадинежад призвал стран-членов Совета сотрудничества к миру и безопасности без какого-либо иностранного вмешательства. Стоит заметить, что в итоговом коммюнике встречи стран Персидского залива не содержались предложения, которые были вынесены на повестку дня иранской стороной. Однако в итоговом документе было еще раз подчеркнуто заявление ОАЭ о своем суверенитете над тремя островами, Абу-Муса, Томбе-Бозорг, Томбе-Кучек, которые представляют собой объект давнего территориального спора с Ираном. По мнению властей Эмиратов, Иран незаконно оккупировал три острова. В 2012 году Ахмадинежад посетил остров Абу-Муса, что было расценено Арабскими Эмиратами как нарушение суверенитета страны и обещания со стороны Ирана о мирном урегулировании территориального спора. страны ССАГПЗ осудили действия иранского президента и выразили солидарность позиции Объединенных Арабских Эмиратов о необходимости возвращения законных прав над островами. Еще до этого события Генеральный секретарь ССАГПЗ Абд Аль-Рахман Аль-Аттыйях в 2005 году заявил, что Иран продолжает оккупировать три острова, несмотря на неоднократные призывы ОАЭ к прямым мирным переговорам. Нерешенность данного территориального конфликта накладывает между Тегераном и Абу-Даби не совсем потеряна. Две страны являются экономическими торговыми партнерами, чьё сотрудничество началось еще в 1980- годах, когда ОАЭ являлись основным импортером необходимой продукции в годы ирано-иракской войны. Кроме этого, следует указать на то, что в настоящее время в Эмиратах проживает около половины миллиона иранцев, банковские счета которых в общей сумме составляют около трехсот миллиардов долларов. В 2006 году принятие Резолюции Совета безопасности ООН № 1696, касающейся Иранской ядерной программы, привело к падению Тегеранской фондовой биржи. В этой связи иранские инвесторы перевели свои активы на фондовую биржу в Дубае. таким образом, можно сделать вывод, такое сотрудничество свидетельствует о сохранении прочных экономических связей между странами, несмотря на столкновение интересов в политике.
Провокационные заявления Ахмадинежада против Израиля являются очередной проблемой во взаимоотношениях Ирана и Персидских государств. В большинстве своем лидеры стран Персидского залива предпочли не реагировать на подобные высказывания иранского президента, в то время как они нашли отклик в народе. Исключением стал принц Саудовской Аравии Турки Аль-Фейсал, который в ответ на отрицание Ахмадинежадом Холокоста, заявил, что Холокост — это исторический факт и его невозможно отрицать. Он добавил также, что арабский мир уже давно наладил мирные отношения с Израилем, апеллируя к принятому в 2002 году Саудовскому Плану по созданию независимого государства Палестины и признанию Израиля. События, которые происходили в регионе в 2006 и 2008 годах, в очередной раз показали напряженность в отношениях между государствами. В 2006 году началась вторая Ливанская война или Июльская война — столкновение между Израилем и организацией «Хизбалла» на юге Ливана. В 2008 году начались военные действия в Газе между Израилем и палестинской радикальной организацией ХАМАС. Иран в течение этих событий оказывал Хизбалле и ХАМАС существенную поддержку. Арабские монархии рассматривали развернувшиеся военные действия как часть плана Ирана по усилению своего влияния в регионе, особенно после падения режима Саддама Хусейна в Ираке и прихода к власти про-иранского правительства. Король Иордании Абдалла заговорил об угрозе возникновения «шиитского полумесяца», а президент Египта Хосни Мубарак заявил, что персы пытаются уничтожить арабские страны.
Определенные опасения государств Персидского залива также вызывала иранская ядерная программа. При президентстве Хатами страны арабского мира были уверены, что в случае возникновения кризисной ситуации по поводу иранской ядерной программы, ее можно будет решить посредством мирных переговоров. однако сменивший Хатами на посту президента Махмуд Ахмадинежад такой уверенности не вселял. Страны Персидского залива были обеспокоены возможностью начала военных атак со стороны США и Израиля на ядерный реактор в городе Бушере, что могло привести к нестабильности во всем регионе. В декабре 2005 года шесть государств Персидского залива собрались для обсуждения вопроса по ядерной программе Ирана. Государства согласились в том, что вполне возможно Иран будет использовать свою ядерную программу в военных целях, а это выльется в военные операции против Ирана, который может направить свои силы и против стран Залива, которые сотрудничают с США. Министр иностранных дел султаната Оман отметил, что страны Персидского залива не хотят давить на Иран и призывают к открытому обсуждению насущной проблемы. В настоящее время арабские монархии хотят видеть Иран неядерной державой, но в то же время им придется выбирать между соответствием требованиям сотрудничества с Западом и выгодами от партнерства с ближайшим соседом в регионе — Ираном.
Рассматривая отношения Ирана с Йеменом, можно сказать, что после революции 1979 года они складывались неплохо. При Ахмадинежаде Йемен и Иран развивали дипломатическое, экономическое и политическое сотрудничество. Власти Йемена выступали за Право Ирана развивать мирную ядерную программу. В 2005 году представитель от Йемена в ООН Хамид Шараф заявил во время встречи Международного агентства по атомной энергии (МАгАтЭ), что Иран имеет Право на развитие ядерной энергии для ее использования в мирных целях, и что его страна полностью поддерживает Иран в этом вопросе. В этом же году состоялась встреча между представителем Верховного лидера Исламской республики Мухаммедом Али Ташкири и президентом Йемена Али Абдаллой Салехом, в ходе которой йеменская сторона еще раз выразила свою поддержку. В следующем году прошла встреча, посвященная тому же вопросу, но уже между президентом Йемена и министром иностранных дел Ирана М. Моттаки. В 2008 году руководство Йемена обозначило право Ирана на разработку мирной ядерной программы на встрече с Верховным представителем Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Хавьером Солана. Так, Йемен защищал интересы Ирана перед мировым сообществом. Говоря об экономическом взаимодействии стран, то в 2005 году Иран экспортировал в Йемен товары на сумму в 7,7 миллионов долларов, однако показатели по импортируемой продукции невысоки — Йемен поставил в Иран товары на сто тридцать тысяч долларов. В этой связи для углубления экономического и торгового сотрудничества в 2009 году прошла встреча министра по торговле и промышленности Йемена и министра по энергетике Ирана, на которой стороны пришли к согласию о необходимости решения ряда экономических проблем для расширения торговых связей. Однако дипломатические отношения между странами стали ухудшаться из-за обвинения Йеменом Ирана в поддержке радикальной шиитской группировки «Ансар Аллах» или Хуситы, чьё название происходит от имени лидера и основателя этой организации Хусейна Аль-Хуси. В 2009 году Йемен обвинил Иран в поставке вооружения Хуситам, а также в том, что иранские религиозные группы оказывают им помощь. Он призвал иранское руководство принять меры для предотвращения подобной ситуации. В ответ на это Иран заявил, что уважает территориальную целостность Йемена и его суверенитет, поэтому никакое оружие на его территорию для поддержки восставших не поставлялось. интересным представляется заявление ученика Аль-Хуси Иссама Аль-Имада о том, что Хуситы являются не шиитами-зейдитами, а шиитами-двенадцатидесятниками, и что сам Аль-Хуси считает себя учеником Хомейни и призывает подражать Исламской республике и учиться у Ирана. Не возникает сомнений, что подобные заявления со стороны Хуситов не могли не вызывать подозрения Йемена о связи этой группировки с Ираном. В ноябре 2009 году в Йемене был закрыт иранский госпиталь из-за подозрения, что Иран использовал его в целях аккумулирования денежных средств для финансирования Хуситов. В 2011 Суд Йемена рассматривал дело против трех йеменцев, которые обвинялись в шпионаже для Ирана. Один из обвиняемых в ходе судебного заседания признался, что на протяжении двенадцати лет предоставлял Ирану информацию о политической, экономической и военной ситуации в Йемене. В свою очередь Иран выразил обеспокоенность тем фактом, что власти Йемена применяют насилие для подавления восстаний. Саудовская Аравия, которая также была обеспокоена активизацией шиитов на юге Йемена, предоставляла йеменским спецслужбам информацию о том, что Хуситы тесно взаимодействуют с Корпусом Стражей Исламской Революции и Хизбаллой. Можно предположить, что Иран при Ахмадинежаде рассматривал и продолжает рассматривать Йемен как рычаг давления на монархии Персидского залива. Военные действия, которые проходили на территории этого государства, можно охарактеризовать как борьбу с Саудовской Аравией за влияние в регионе.
Трудно говорить о серьезном улучшении отношений между Ираном и странами Персидского залива после победы на выборах президента Хасана Рухани. Саудовская Аравия и Иран по-прежнему остаются главными конкурентами за влияние на Ближнем Востоке. Подписание Ираном договоренностей с США в отношении ядерной программы, частичное снятие санкций с иранского режима, его ре-Интеграция в глобальные политические и экономические структуры негативно отражается на отношении арабского королевства к Исламской республике. Разные позиции по Сирийскому кризису также препятствуют потеплению во взаимоотношениях. Саудовская Аравия полагает, что Иран, оказывая поддержку Башару Асаду, оккупировал арабские земли в Сирии, в то же время, Иран обвиняет королевство в помощи исламистским группировкам, тем самым ставя под угрозу безопасность всего региона. Более того, отношения обостряет и анти-иранская пропаганда Саудовской Аравии. Информационные агентства стали говорить о том, что арабское население на юго-западе Ирана подвергается дискриминации. В 2015 году государственный канал Саудовской Аравии показал документальный ролик об иранском городе Ахваз, который находится под оккупацией персидских вооруженных сил.Один из влиятельных предпринимателей ОАЭ Ахмад Аль-Хабтур призвал к освобождению Ахваза от Ирана. Такое положение дел привело к тому, что государства разорвали дипломатические отношения в январе 2016 года после казни шиитского религиозного деятеля Ан-Нимра властями Саудовской Аравией и захвата в Тегеране посольства арабского королевства. Это событие привело к тому, что большинство стран-членов ССАГПЗ снизили степень дипломатического взаимодействия с Ираном. Исключением является Оман, который фактически является единственным союзником Ирана среди стран ССАГПЗ. Оман, являясь страной с меньшими нефтяными запасами среди других стран Персидского залива, видит сотрудничество с Ираном как хорошую возможность импортировать иранский природный газ. В настоящее время ведется работа над проектом по строительству подводного газопровода между двумя странами. В противостоянии шиитов и суннитов Оман придерживается нейтралитета, выступая за мирное разрешение конфликтов в регионе. Это отношения как с одной стороной, так и с другой. Вопреки намерению нынешнего президента Ирана о налаживании отношений с арабским миром и достижения взаимного доверия и уважения, как показывают события, происходящие в регионе, оптимизм Рухани не оправдался.
Можно было предположить, что сближение позиций США и Ирана по поводу иранской ядерной программы сможет привести и к постепенному восстановлению доверия между Ираном и Персидским заливом, убедив арабские монархии в безопасности развития иранского ядерного потенциала. Существует большая вероятность того, что в свете этого события Кувейт и Оман согласятся на ведение переговоров с Ираном для решения общих региональных проблем. Сложнее ситуация обстоит с Саудовской Аравией и Бахрейном, которые с учетом разрыва дипломатических отношений Аравии с Ираном, вряд ли в ближайшее время сменят свои отношение к Исламской республике. Основная причина, на наш взгляд, заключается в опасениях этих государств за национальную безопасность, поскольку Иран может оказывать влияние на шиитское население в этих странах. таким образом, достижение компромисса в «ядерном вопросе» между Ираном и Западом, потенциал улучшения отношений с монархиями Персидского залива затмевается их опасениями за внутреннюю стабильность режимов, что отражается на их внешнеполитическом региональном курсе.
Продолжающиеся военные действия между правительством Йемена и военизированной группой «Ансар Аллах», начавшиеся в 2015 году, вышли за рамки внутреннего конфликта. коалиция под руководством Саудовской Аравии провели военные операции против повстанцев, которые привели к гибели более чем шести тысяч человек, из них половина — гражданское население. Вовлечение Ирана в конфликт в Йемене, по заявлению бывшего руководителя Комитета по внешней политики при Высшем Совете национальной безопасности Ирана, представляется необходимым для его урегулирования. однако в интервью «Аль-Монитор» чиновник заявил, что Иран не хотел вмешиваться во внутренние дела Йемена, но агрессия со стороны Саудовской Аравии и массовые убийства йеменцев вынудили Иран вмешаться для обеспечения мира. Может ли помощь Хуситам стать подобием поддержки Ираном Хизбаллы в Ливане? скорее всего, ответ будет отрицательный по ряду причин. Во-первых, значение Йемена в стратегическом плане не сравнится со значением Ливана, который расположен «в сердце» Ближнего Востока. Во-вторых, Иран с помощью военных баз Хизбаллы, расположенных на юге Ливана, может контролировать границу с Израилем. В-третьих, Хизбалла представляет собой уже сложившуюся влиятельную политическую силу в Ливане, поэтому ее поддержка важна для контроля внутренней ситуации в стране. В самом Иране на сотрудничество с Хуситами смотрят по-разному. К примеру, профессор одного из университетов в Тегеране считает, что эта авантюра только ослабляет силу Ирана, а также мешает правительству выполнять свои обещания, что приводит к недовольству населения и, — рассматривая геополитические реалии — не может быть признана международным сообществом. Исходя из этого, трудно говорить о конкретных преимуществах вовлечения Ирана в конфликт в Йемене, но с уверенностью можно сказать, что Иран рассматривает свое вмешательство как способ заявить о себе в регионе и побороться за Право стать весомой региональной силой.
. Развитие ирано-иракских отношений
отношения Ирана и Ирака представляют собой особый Интерес для исследователей. Тот факт, что шестьдесят процентов населения Ирака составляют шииты, не может не сближать эти страны. Тесные двусторонние связи начались во время войны Ирана против режима Саддама Хуссейна, когда курдские военные силы Пешмерга на севере Ирака боролись на стороне Ирана. после падения режима Хуссейна Иран начал активно взаимодействовать с образующимися политическими группами для влияния на исход выборов и формирования про-иранского режима нового руководства Ирака. В 1982 году образовалась организация «Высший исламский совет Ирака», которая до 2003 года базировалась в Тегеране. Военное крыло этой организации «Бадра» обучалась офицерами из Корпуса Стражей Исламской революции. после 2003 года при президентстве Ахмадинежада военное крыло «Бадра» вторглись из Ирана на юг Ирака для обеспечения безопасности данного района страны. В 2012 году это военизированная группа отделилась от организации и стала самостоятельной партией. С 2007 года начался процесс ее интеграции в политический процесс Ирана и его силы безопасности. Помимо этого, Иран поддерживал контакты с последователями иракского радикального шиитского лидера Муктады ас-Садра, который стал основателем военизированной организации «Армия Махди». В период с 2004 по 2008 год ас-Садр намеренно ослабил контроль над группировкой для борьбы с американской оккупацией в Ираке. Иран также рассматривал эту стратегию весьма эффективной в условиях конфронтации с США. Так, в 2005 году Иран официально начал вооружать эту организацию через особое подразделение Корпуса Стражей Исламской революции — подразделение «Кодс» или «Иерусалим».
Иран пытался оказывать влияние на исход парламентских выборов в 2005 и 2010 годах, а также и на провинциальные выборы 2009 года. Иран оказывал финансовую и консультационную помощь нужным кандидатам. К примеру, командующий подразделением «Кодс» Кассем Солеймани сыграл ключевую роль в переговорах по формированию иранского правительства в 2005 году. В ходе выборов в 2010 году Иран пытался воссоздать шиитскую политическую коалицию — «Объединенный Иракский альянс». Однако попытка оказалась неудачной в основном из-за разногласий среди шиитских политических деятелей по вопросу оставить ли на посту премьер-министра Нури Аль-Малики или же позволить вновь образованной коалиции получить чтобы уменьшить шансы суннитов победить на выборах. Так, были отстранены от участия в выборах многие видные суннитские политики, которые пользовались большой поддержкой среди суннитского населения Ирака, например, партия «Иракийя», возглавляемая бывшим премьер-министром И. Аль-Алави. американские военные докладывали, что Иран пытался подорвать легитимность выборов. Через полгода после окончания выборов в Ираке так и не удалось сформировать новое правительство. партии не смогли договориться. В 2010 году позиция Ирана по вопросу состава иракского правительства изменилась. С этого момента Иран стал выступать о необходимости включения в состав каких-либо государственных структур Ирака представителей суннитских политических сил, в частности партии «Иракийя». Такую смену взглядов можно объяснить тем, что иранские власти опасались начала открытого недовольства электората «Иракийи». Взвесив все риски, иранское правительство возможно осознало, что внутренняя стабильность Ирака намного важнее превосходства шиитов во власти.
Помимо оказания влияния на исход выборов в Ираке, Иран стремился использовать тесные связи с иракскими политическими лидерами для борьбы с иранской оппозицией, которая базировалась на территории Ирака. В Ираке проживает около трех тысяч четырехсот членов оппозиционной группы, как «Организация моджахедов иранского народа», которые поддерживали Саддама Хусейна.
Экономическое сотрудничество Ирана и Ирака также активно развивалось при Ахмадинежаде. Малики, будучи премьер-министром Ирака в период с 2006 по 2014 год, посещал Иран четыре раза для обсуждения важных вопросов и подписания соглашений. В 2008 году состоялся первый визит президента Ирана Ахмадинежада в Ирак с целью подписания пакета соглашений по укреплению экономических и торговых связей. В этом же году было подписано двустороннее соглашение о трансграничной миграции и обмене разведывательной информацией. В 2009 году была достигнута договоренность в нефтяной сфере — страны договорились об инвестировании в нефтяные месторождения, которые находятся в совместном ведении. Согласно чиновнику из Министерства нефтяной промышленности Ирака Сабаху Аль-Саади, «прямое инвестирование, предоставление каждому государству свою долю для инвестиций, либо же вовлечение третьей компании для осуществления инвестирования являются согласованными вариантами финансирования совместных планов развития месторождений». Переговоры, которые проходили в 2007 году, привели к подписанию соглашения о строительстве газопровода между Басрой и иранским городом Абадан для транспортировки сырой нефти и нефтепродуктов. Уже в 2010 году Иран подписал сделку о поставке примерно девятнадцати тысяч баррелей дизельного топлива в день в Ирак. В течение 2010 года обсуждалась возможность строительства газопровода, соединяющего Иран, Ирак и Сирию. Также шли предварительные переговоры о создании зоны свободной торговли (ЗСТ). Комиссия по инвестициям в городе Басре на юге Ирака одобрила проект по ЗСТ. По сравнению с 2003 годом объем торговли увеличился в десять раз в 2010 году. Однако Ирак был озабочен введением санкций против Ирана, полагая, что это негативно скажется на экономике страны. Посол Ирана в Ираке Хассан Данаифар уверил иракскую сторону, что режим санкций не повлияет на двустороннее экономическое сотрудничество. В 2011 году было заключено очередное соглашение, согласно которому Иран обязуется поставлять природный газ для Иракской электростанции. Ирак по этому соглашению будет покупать двадцать пять миллионов кубических метров газа в день для обеспечения бесперебойной работы станции в северо-восточных пригородах Багдада.
таким образом, можно сделать вывод, что экономическое отношения между странами в период президентства Ахмадинежада были многосторонними и взаимовыгодными.
довольно остро во взаимоотношениях Ирака и Ирана стоит курдский вопрос. Для Ирана угрозу национальной безопасности представляет военизированная «Партия свободной жизни Курдистана» (ПСЖК), которая является иранским аналогом иракской «Рабочей партии Курдистана» (РПК). Военное крыло ПСЖК «Самооборона Восточного Курдистана» ведет боевые действия против иранских властей с 2004 года для установления автономии курдов в Иране. В 2010 году иранские вооруженные силы были обвинены в пересечении иракской границы на севере во время преследования курдских боевиков из ПСЖК. Напомним, что ПСЖК мобилизует свои силы, а также вооруженную технику на территории Иракского Курдистана, непосредственно граничащего с Ираном, что представляет угрозу его безопасности. Вследствие этого, Иран принимает необходимые меры для предотвращения угрозы терактов в пограничных районах, таким образом, пересечение граница Ирака было обусловлено соображениями безопасности. Посол Ирана в Ираке Кассем Коми призвал в 2010 году иракское руководство принять меры против курдских боевиков для обеспечения спокойствия на ирано-иракской границе. В 2011 году Иракский Курдистан и Иран выразили желание начать сотрудничество, поскольку, как полагает иранский советник в Сулеймании Мортеза Эбади, восточные провинции Ирана и Иракский Курдистан имеют общую историю, культуру и традиции, которые должны быть положены в основу отношений. В то же время руководство Иракского Курдистана не было довольно тем фактом, что Корпус Стражей Исламской Революции нарушает границы и суверенитет Ирака в ходе борьбы с курдами-экстремистами и призвал к переговорам в случае возникновения конфликта на пограничных территориях. В ответ офицер из КСИР заявил, что Иран будет продолжать военные действия против боевиков ПСЖК на границе до тех пор, пока правительство Ирака не введет свои войска в Курдистан. после этого последовали встречи посла Ирана в Ираке и министра иностранных дел Ирака для решения этой проблемы.
При нынешнем президенте Ирана Х. Рухани отношения между двумя странами в большей мере развиваются в сфере обороны и безопасности. Это связано с появлением на Ближнем Востоке террористической организации «Исламское состоялась встреча министров обороны Ирака и Ирана, Х. Аль-Обейди и Х. Дехкана соответственно, по вопросу укрепления отношений в области безопасности для совместного противостояния ИГИЛ. Начались военно-воздушные операции Ирана против баз террористов, расположенных на востоке Ирака. Официальные представители Ирана заявляли, что Иран не хочет быть свидетелем распада Ирака, поскольку это повергнет весь ближневосточный регион в хаос. Военная помощь Ираку оказывается в соответствии с принципом территориальной целостности и национального единства страны. Для сохранения своего влияния в Ираке в условиях борьбы с террористами Иран снабжал оружием лояльные ему части иракского населения. Речь идет о шиитах и курдах. Согласно президенту Иракского Курдистана М. Барзани, Иран был одним из первых государств, которые предоставили курдам вооружение и амуницию. Также некоторые иранские курды в основном из «Демократической партии Курдистана» присоединились к отрядам Пешмерга для борьбы с боевиками. Иран придерживается стратегии участия во внутренних делах Ирана, но с минимальным прямым вмешательством. Такая стратегия наилучшим образом служит интересам Ирана. В начале кризисной ситуации в стране Рухани с уверенностью заявлял, что Иран никогда не направлял свои войска в Ирак и вряд ли в ближайшее время это случится. Оказывая косвенную поддержку иракским силам, которые борются против ИГИЛ, Иран мог играть ключевую роль в антитеррористической борьбе, в то же время, не посягая на национальное единство страны. Прямое вмешательство Ирана могло привести к вспыхиванию националистических движений среди иракского народа, включая и шиитов, что в конечном итоге могло закончиться образованием трех отдельных государств по религиозно-этническому принципу: курдского, шиитского и суннитского. такой вариант развития событий мог подорвать стабильность во всем регионе, что не устраивало Иран. таким образом, Иран придерживался наиболее выгодной позиции — поддерживал не только центральной иракское правительство, но также шиитов и курдов. В 2013 году было заключено двустороннее соглашение о поставке вооружения Ираку. Однако удалось ли в полном объеме выполнить поставку или нет точно неизвестно из-за режима западных санкций против Ирана, по которому Ираку было запрещено приобретать у него оружие. Несмотря на это с возраставшей угрозой от ИГИЛ Иран начал ежедневно отправлять в Багдад около ста сорока тон военного вооружения, включая беспилотные летальные аппараты для наблюдения.
Помимо взаимодействия в военной сфере, дипломатические и экономические связи продолжают развиваться. В 2014 году на встрече министров иностранных дел Ирака и Ирана удалось договориться о применении Алжирских договоренностей 1975 года для окончательного решения вопроса о земной и водной границе. Министр иностранных дел Ирана М. Зариф подчеркнул, что Иран и Ирак имеют исторические тесные связи, которые основаны на религиозной, географической, политической и культурной общности. Что касается экономики, то в 2013 году объем торговли достиг двенадцати миллиардов долларов. Ирак входит в пятерку крупных торговых партнеров Ирана. Ирак представляет собой обширный экспортный рынок. Товары, которые экспортируются в Ирак, включают продовольственную продукцию, строительные материалы, промышленные товары. Говоря о нефтяной и газовой отрасли, то в этой сфере в 2014 году страны подписали соглашение об экспорте двадцати пяти миллионов кубических метров природного газа в Ирак. Секретарь Высшего Совета национальной безопасности Ирака на встрече с министром нефтяной промышленности Ирака Абделем Махди подчеркнул необходимость и важность углубления экономической кооперации стран.
Согласно Доктрине национальной безопасности Ирана, улучшение отношений с соседними государствами является одним из приоритетов внешней политики. Ирак, являясь ближайшим соседом, еще представляет и стратегический Интерес для Ирана. Многосторонние ирано-иракские отношения результат исторических процессов, происходивших в регионе. нынешнее иранское руководство, придерживаясь подхода «win-win», уверено, что обеспечит себе надежного партнера в лице Ирака. Взаимодействие этих стран нельзя рассматривать только как союз солидарности шиитов или как альянс против суннитских монархий Персидского залива. Иран преследует стратегические интересы такие, как безопасность, региональная стабильность, сотрудничество в сфере культуры, торговля, инвестиционные возможности. Прагматизм внешнеполитического курса Тегерана в отношении Ирака свидетельствует о большом потенциале дальнейшего усиления политического и экономического взаимодействия.
Литература
иран израиль экономический ахмадинежад
1.
2.Goodarzi J. Iran and Syria at the crossroads: The fall of the Tehran-Damascus Axis? — USA: 2013.- 10 p. — URL:
.Goodarzi J. Syria and Iran: Alliance cooperation in a changing regional environment // Ortadogu Etutleri — 2013. — Vol. 4. — No. 2 — 31-54 pp. — URL: <#"justify">23.Демченко А.Е. Эволюция шиитского политического мышления. Курсовая работа за 3 курс. — М.: НИУ ВШЭ, 2015. — 50 с.
